Двадцать восемь лет в богом забытых джунглях.
Убивать солдат было несложно, я быстро с этим смирился.
Но когда я сжёг свою первую деревню, смотрел на рыдающих голых крестьян...

Я вижу их каждый день. И дело не в ПТС, дело в наркотике.
Прошла всего неделя, но мне кажется, будто это был год.
Каждое слово тянется все длиннее, а комары зудят все громче.
Когда наркотик выветрится - время остановится, я навсегда останусь в джунглях.

Будто... в моих часах песок по крупинкам падает.

Двадцать восемь лет в богом забытых джунглях. Убивать солдат было несложно, я быстро с этим смирился. Но когда я сжёг свою первую деревню, смотрел на рыдающих голых крестьян... Я вижу их каждый день. И дело не в ПТС, дело в наркотике. Прошла всего неделя, но мне кажется, будто это был год. Каждое слово тянется все длиннее, а комары зудят все громче. Когда наркотик выветрится - время остановится, я навсегда останусь в джунглях. Будто... в моих часах песок по крупинкам падает.