На протяжении 250 лет периода Эдо при жесткой классовой системе сёгуната количество ронинов сильно увеличилось. Если в предыдущие годы самурай был волен переходить от одного покровителя к другому, менять род деятельности и осуществлять внеклассовые браки, то теперь ему это было запрещено; он также не мог быть нанят другим господином без разрешения его прежнего покровителя. Кроме того, неродовитые самураи, зачастую обедневшие и не имевшие свободы выбора, были вынуждены уходить от своих сюзеренов.

В соответствии с японскими культурными традициями, ронин был зачастую фигурой постыдной, подвергавшейся насмешкам и унижениям. Статус ронинов был незавидным, так как они не получали постоянного жалования от своих господ, что, в свою очередь, было необходимым условием для каждого настоящего самурая. Существовала даже поговорка «Семь падений, восемь подъёмов», означавшая право самурая уходить в странствия сроком на год семь раз за время служения, каждый раз возвращаясь на службу к своему покровителю. Непривлекательность положения ронина, очевидно, подогревалась самураями, которые, будучи жестко обременены своими обязанностями, возмущались личной свободой ронинов. Существовало много преданий о простом ронине, защищавшем бедных поселян от заносчивого самурая, способного убить любого, посмевшего ему возразить. С другой стороны, есть повествования о потерявших господ, необученных, безработных горе-самураях, просуществовавших как класс вплоть до Реставрации Мэйдзи. Фактически они являлись ронинами, хотя мало отличались от городских сорвиголов, отчаянно искавших «приключений».

В качестве иллюстрации к унизительному положению самураев, ставших ронинами, лорд Редесдэйл (британский атташе в Японии) описывал случай, произошедший во время его пребывания в Японии, где он проживал в нескольких сотнях метров от могилы «Сорока семи ронинов». Тогда на кладбище один ронин покончил с жизнью, оставив записку, в которой говорилось, что он, оставшись без средств к достойному существованию, обратился к даймё Тёсу, но получил отказ. Из-за этого, не желая служить кому-либо другому и оставаться в ненавистном положении ронина, он решил убить себя. Лучшего места для этого было не найти.