Это были жестокие 90-е, все выживали как могли. Кто-то впахивал на заводе в 2 смены, кто-то вложил последние деньги в бизнес и стал комерсом. Но на улицах Махачкалы в то неспокойное время были совсем другие движения. Спортсмены и просто сельские отморозки начали свою тему, свой движняк.

Кама тогда был чемпионом по карате Дагестана и в один день к нему на тренировку пришли крепкие парни в малиновых пиджаках и кожаных куртках. Естественно разговор был серьезный и пацаны были заинтересованны в Каме. Они сказали: «Надумаешь, подтягивайся в чайхану!». Каме было не до раздумий, из вещей у него было два спортивных костюма и пара кросовок. А ведь он тоже хотел жить красиво! Вечером, когда он пришел в Чайхану, тогдашняя Махачкалинская братва его встретила. Они от души посидели, но пришло время разговаривать о делах. «Ты с нами?», — спросили у него. «Да с вами, куда мне еще!» — резко ответил Кама. «Такие как ты всегда нужны», — сказали ему в ответ. На следующий день Кама уже сидел в вишневой девятке и машина неспешно колесила по городу. «Зайдем в это кафе, говорят, никто не держит эту точку», — переговаривались между собой сидящие в машине.

Кама с братвой зашли в кафе, как говорится, на «деловую беседу» с хозяином. Но приём был не радушный, на Каму наставили обрез. Три жестких удара — и хлопок падающего тела об пол. Это бил Кама, годы тренировок не прошли даром. Тогда они взяли эту точку и еще несколько. Шли года, много чего поменялось. Первые иномарки, упакованные хаты, полеты за границу, дачи, подставной бизнес. Появились первые конкуренты, ОПГ разделились, и каждый пытался оторвать свой кусок.

Многие уехали в Москву в погоне за большими деньгами. А Кама все также состоял в Избербашском ОПГ, у него с братвой дела шли в гору. На смену спортивному костюму и старым кросам пришли кожаная куртка и лаковые туфли, мобила, золотая цепочка и печатка. А вишневая девятка стала принадлежать Каме. Жить стало в кайф, первые тусовки, девушки, выпивка. Кама был всегда модно одет и в компании красивых спутниц.

Еще полгода пролетели для Камы незаметно. Братва объявила о сходняке в Чайхане, все должны были явиться. На том сходняке сказали, что другая ОПГ решила подмять их точки под себя и что намечается стрелка. На следующий день вся братва с утра уже была в сборе и стояла на пятаке, ожидая стрелки. Избербашские хотели решить вопрос мирно, но конкуренты схитрили. Два пацана с СВУ на крыше начали решетить братву, начался дикий замес, пули свистели повсюду. Когда стрельба кончилась, на пятаке остались лишь тела братвы, стволы и лужи крови. Кама, еле живой, с трудом встал, и увиденное потрясло его до глубины души. Тех, кого он называл братьями, больше нет, и их уже не вернешь, все — пустота! Весь израненный, он еле дошел до ближайшей заправки и вызвал 03. Потом операция, наркоз, РУВД, тюрьма.

Вышел он уже другим человеком, да и времена изменились, он никого не мог узнать. «Как же летят года», — подумал Кама. Зайдя на свой район, он никого не узнавал, зато его все узнавали. Молва о Каме быстро разошлась по Дагестану, о нем знали уже во всех дворах и подворотнях. Один бродяга, который в свое время уехал в Москву, узнав, что Кама жив, выслал ему денег. «На жизнь хватит», — подумал Кама. За годы отсидки его зубы сильно испортились, да и спортивное прошлое давало о себе знать. Кама поставил себе золотые зубы, продал девятку, чтобы не напоминала о былом и купил Mercedes AMG. Кама целыми днями сидел дома и смотрел фильмы по кассетному проигрывателю, выходил только в магазин. Тогда крысы пустили слух, что он спёкся, стал мягким и никакой он не гангстер. В тот же вечер Кама выбил челюсть интригану. Слух опять разлетелся по Дагестану, Каму все чаще узнавали и уважали еще больше прежнего. Однажды, гуляя по району, Каму остановили щеглы и спросили: «Кама, а правда что у тебя до сих пор та пуля в груди, что ее не достали в больнице?», «Да, правда, уцышки, так и есть пуля всегда со мной!», «Кама, Кама Пуля!», — восторженно воскликнул один из уцышек. С тех пор эта кличка плотно закрепилась за гангстером со стажем.