После пятидесяти часов в GoW мне понятно, почему она называется именно так — без цифр и подзаголовков. Пять лет разработчики из Sony Santa Monica делали абсолютно новую игру, по масштабам превосходящую, пожалуй, все старые выпуски God of War вместе взятые. Но в ней полно узнаваемых черт, а богатая предыстория, доставшаяся от семи предыдущих частей, добавляет глубины и драматизма новому сюжету. Поэтому это все еще God of War.

God of War 2018 года оставляет за бортом много старых фанатов — любителей того самого незамысловатого слэшера про злого лысого мужика, отрывающего головы греческим богам. В серии вообще-то всегда был глубокий лор и толково прописанная драма, но игра выпячивала вовсе не эти элементы, а потому и не ими запомнилась.

God of War породила целое слэшерное направление — западное (Castlevania: Lords of Shadow, Darksiders), которое ставили поперек японским (Devil May Cry, Bayonetta) представителям жанра.

У японцев нужно зубрить комбинации и выверять тайминги. Вся зрелищность упакована в невероятно манерную, сложную хореографию и анимешно-дерзкие кат-сцены. А в God of War все не так — тут, конечно, можно и комбо позубрить, но достаточно выучить парочку особенно удобных и мощных связок, а дальше не особо париться, просто подхватывая темп кровавой мясорубки. Да и зрелищность была другого толка — максимально приземленные жестокие расправы: порванные пасти, разбитые камнями головы и прочая неистовая жесть.

God of War — глубоко сюжетная игра. Она сфокусирована на своих героях и их истории куда сильнее, чем раньше. В этот раз у нас не масштабная расправа над очередным пантеоном, а меланхоличное путешествие через холодный, незнакомый и неприветливый мир. Путешествие личное — бежавший на север Кратос вместе с сыном Атреем отправляется на самую высокую гору, чтобы развеять прах погибшей жены. Разумеется, это предлог, чтобы показать прогрессию отношений отец-сын и раскрыть новые стороны в характере старого героя. Типажи максимально несовместимые: наивный светлый ребенок и безжалостный хладнокровный убийца, прячущий свою истинную натуру.

И ведь прячет он не только сущность, но и правду о своем прошлом — Атрей не в курсе, что он сын бога. Он не знает, откуда пришел его отец, от чего бежал и что успел совершить. Это важный момент, потому что вокруг него сценаристы талантливо выстраивают общее сюжетное напряжение.

Не сказать, что игра на известную тему высказывается с какого-то нового угла — но отрабатывает она ее замечательно. Герои проходят через все ожидаемые этапы: разочарованный в ребенке родитель, ребенок, пытающийся соответствовать стандартам собственного отца и теряющий надежду, ссоры, непослушание — все в итоге приводит к пониманию и принятию друг друга. Эмоциональная связь героев крепнет поступательно и постепенно, Атрей потихоньку превращается в воина, достойного своей родословной.

И ведь если бы до новой God of War не было семи старых — прививших нам образ непробиваемого каменного монстра-Кратоса — его трансформация в новой игре не была бы такой значимой. Его забота о сыне не была бы столь пробивающей. Вот почему God of War — все-таки продолжение, а не перезапуск.